Неточные совпадения
Но прежде необходимо знать, что в этой комнате было три стола: один письменный — перед диваном, другой ломберный — между
окнами у стены, третий угольный — в углу, между дверью в
спальню и дверью в необитаемый зал с инвалидною мебелью.
Клим не помнил, как он добежал до квартиры Сомовых, увлекаемый Любой. В полутемной
спальне, —
окна ее были закрыты ставнями, — на растрепанной, развороченной постели судорожно извивалась Софья Николаевна, ноги и руки ее были связаны полотенцами, она лежала вверх лицом, дергая плечами, сгибая колени, била головой о подушку и рычала...
Самгин еще в
спальне слышал какой-то скрежет, — теперь, взглянув в
окно, он увидал, что фельдшер Винокуров, повязав уши синим шарфом, чистит железным скребком панель, а мальчик в фуражке гимназиста сметает снег метлою в кучки; влево от них, ближе к баррикаде, работает еще кто-то. Работали так, как будто им не слышно охающих выстрелов. Но вот выстрелы прекратились, а скрежет на улице стал слышнее, и сильнее заныли кости плеча.
Кабинет и
спальня Обломова обращены были
окнами на двор, гостиная к садику, а зала к большому огороду, с капустой и картофелем. В гостиной
окна были драпированы ситцевыми полинявшими занавесками.
— Неужели! Этот сахарный маркиз! Кажется, я ему оставил кое-какие сувениры: ночью будил не раз,
окна отворял у него в
спальне. Он все, видите, нездоров, а как приехал сюда, лет сорок назад, никто не помнит, чтоб он был болен. Деньги, что занял у него, не отдам никогда. Что же ему еще? А хвалит!
В роскошной
спальне Зоси Ляховской теперь господствовал тяжелый для глаз полумрак;
окна были задрапированы тяжелыми складками зеленой материи, едва пропускавшими в комнату слабый свет.
Алеша дал себя машинально вывести. На дворе стоял тарантас, выпрягали лошадей, ходили с фонарем, суетились. В отворенные ворота вводили свежую тройку. Но только что сошли Алеша и Ракитин с крыльца, как вдруг отворилось
окно из
спальни Грушеньки, и она звонким голосом прокричала вслед Алеше...
В это время больной сидел в
спальной у
окна.
В
спальной и кабинете моего отца годы целые не передвигалась мебель, не отворялись
окна.
Она стоит, в ожидании экипажа, в комнате, смежной с
спальней, и смотрит в
окно на раскинутые перед церковью белые шатры с разным крестьянским лакомством и на вереницу разряженных богомольцев, которая тянется мимо дома по дороге в церковь.
Она уходит в
спальню и садится к
окну. Ей предстоит целых полчаса праздных, но на этот раз ее выручает кот Васька. Он тихо-тихо подкрадывается по двору за какой-то добычей и затем в один прыжок настигает ее. В зубах у него замерла крохотная птица.
Смерть застигла ее как раз во время запоя матери. Собрались соседи и с помощью дворовых устроили похороны. На этот раз к Степаниде Михайловне приставили прислугу и не выпускали ее из
спальни, так что неизвестно, поняла ли она что-нибудь, когда мимо ее
окон проносили на погост гроб, заключавший в себе останки страстно любимой дочери.
Читатель, вероятно, помнит дальше. Флоренса тоскует о смерти брата. Мистер Домби тоскует о сыне… Мокрая ночь. Мелкий дождь печально дребезжал в заплаканные
окна. Зловещий ветер пронзительно дул и стонал вокруг дома, как будто ночная тоска обуяла его. Флоренса сидела одна в своей траурной
спальне и заливалась слезами. На часах башни пробило полночь…
Она показала Галактиону свою
спальню, поразившую его своею роскошью: две кровати красного дерева стояли под каким-то балдахином, занавеси на
окнах были из розового шелка, потом великолепный мраморный умывальник, дорогой персидский ковер во весь пол, а туалет походил на целый магазин.
Вот, на повороте аллеи, весь дом вдруг глянул на него своим темным фасом; в двух только
окнах наверху мерцал свет: у Лизы горела свеча за белым занавесом, да у Марфы Тимофеевны в
спальне перед образом теплилась красным огоньком лампадка, отражаясь ровным сиянием на золоте оклада; внизу дверь на балкон широко зевала, раскрытая настежь.
Мать Агния у
окна своей
спальни вязала нитяной чулок. Перед нею на стуле сидела сестра Феоктиста и разматывала с моталки бумагу. Был двенадцатый час дня.
Лиза села у
окна в теткиной
спальне и глядела на проходившие мимо ее черные фигуры.
В двух комнатах, примыкавших к кухне, вовсе не было
окон: это были не то кладовые, не то
спальни.
В этот сад выходили два
окна залы (два другие
окна этой комнаты выходили на берег речки, за которою кончался город и начинался бесконечный заливной луг), да в этот же сад смотрели
окна маленькой гостиной с стеклянною дверью и угловой комнаты, бывшей некогда
спальнею смотрительши, а нынче будуаром, кабинетом и
спальнею ее дочери.
А на Малой Ямской, которую посещают солдаты, мелкие воришки, ремесленники и вообще народ серый и где берут за время пятьдесят копеек и меньше, совсем уж грязно и скудно: пол в зале кривой, облупленный и занозистый,
окна завешены красными кумачовыми кусками;
спальни, точно стойла, разделены тонкими перегородками, не достающими до потолка, а на кроватях, сверх сбитых сенников, валяются скомканные кое-как, рваные, темные от времени, пятнистые простыни и дырявые байковые одеяла; воздух кислый и чадный, с примесью алкогольных паров и запаха человеческих извержений; женщины, одетые в цветное ситцевое тряпье или в матросские костюмы, по большей части хриплы или гнусавы, с полупровалившимися носами, с лицами, хранящими следы вчерашних побоев и царапин и наивно раскрашенными при помощи послюненной красной коробочки от папирос.
Дом двухэтажный, зеленый с белым, выстроен в ложнорусском, ёрническом, ропетовском стиле, с коньками, резными наличниками, петухами и деревянными полотенцами, окаймленными деревянными же кружевами; ковер с белой дорожкой на лестнице; в передней чучело медведя, держащее в протянутых лапах деревянное блюдо для визитных карточек; в танцевальном зале паркет, на
окнах малиновые шелковые тяжелые занавеси и тюль, вдоль стен белые с золотом стулья и зеркала в золоченых рамах; есть два кабинета с коврами, диванами и мягкими атласными пуфами; в
спальнях голубые и розовые фонари, канаусовые одеяла и чистые подушки; обитательницы одеты в открытые бальные платья, опушенные мехом, или в дорогие маскарадные костюмы гусаров, пажей, рыбачек, гимназисток, и большинство из них — остзейские немки, — крупные, белотелые, грудастые красивые женщины.
В каждой комнате, чуть ли не в каждом
окне, были у меня замечены особенные предметы или места, по которым я производил мои наблюдения: из новой горницы, то есть из нашей
спальни, с одной стороны виднелась Челяевская гора, оголявшая постепенно свой крутой и круглый взлобок, с другой — часть реки давно растаявшего Бугуруслана с противоположным берегом; из гостиной чернелись проталины на Кудринской горе, особенно около круглого родникового озера, в котором мочили конопли; из залы стекленелась лужа воды, подтоплявшая грачовую рощу; из бабушкиной и тетушкиной горницы видно было гумно на высокой горе и множество сурчин по ней, которые с каждым днем освобождались от снега.
Гроза началась вечером, часу в десятом; мы ложились спать; прямо перед нашими
окнами был закат летнего солнца, и светлая заря, еще не закрытая черною приближающеюся тучею, из которой гремел по временам глухой гром, озаряла розовым светом нашу обширную
спальню, то есть столовую; я стоял возле моей кроватки и молился богу.
Соловьев было так много и ночью они, казалось, подлетали так близко к дому, что, при закрытых ставнями
окнах, свисты, раскаты и щелканье их с двух сторон врывались с силою в нашу закупоренную
спальню, потому что она углом выходила на загибавшуюся реку, прямо в кусты, полные соловьев.
Две детские комнаты, в которых я жил вместе с сестрой, выкрашенные по штукатурке голубым цветом, находившиеся возле
спальной, выходили окошками в сад, и посаженная под ними малина росла так высоко, что на целую четверть заглядывала к нам в
окна, что очень веселило меня и неразлучного моего товарища — маленькую сестрицу.
И она привела Павла в
спальную Еспера Иваныча,
окна которой были закрыты спущенными зелеными шторами, так что в комнате царствовал полумрак. На одном кресле Павел увидел сидящую Мари в парадном платье, приехавшую, как видно, поздравить новорожденного. Она похудела очень и заметно была страшно утомлена. Еспер Иваныч лежал, вытянувшись, вверх лицом на постели; глаза его как-то бессмысленно блуждали по сторонам; самое лицо было налившееся, широкое и еще более покосившееся.
За три дня до своей смерти, в прелестный летний вечер, она попросила, чтоб подняли штору и отворили
окно в ее
спальне.
Окно выходило в садик; она долго смотрела на густую зелень, на заходящее солнце и вдруг попросила, чтоб нас оставили одних.
Окно в Шурочкиной
спальне было открыто; оно выходило во двор и было не освещено. Со смелостью, которой он сам от себя не ожидал, Ромашов проскользнул в скрипучую калитку, подошел к стене и бросил цветы в
окно. Ничто не шелохнулось в комнате. Минуты три Ромашов стоял и ждал, и биение его сердца наполняло стуком всю улицу. Потом, съежившись, краснея от стыда, он на цыпочках вышел на улицу.
И вот едва мы разместились в новом вагоне (мне пришлось сесть в одном
спальном отделении с бесшабашными советниками), как тотчас же бросились к
окнам и начали смотреть.
Новый способ свидания еще более пленил Аггея Никитича; ночь, луна, сад, таинственное прохождение сквозь маленькую калитку заманчиво нарисовались в его воображении, и он начал поступать так: часов в одиннадцать уходил спать, причем
спальню свою запирал, а в половине двенадцатого снова одевался и, выскочив в
окно прямо на улицу, направлялся к саду аптекаря.
Подойдя к
окну своей
спальни, он тихо отпирал его и одним прыжком прыгал в
спальню, где, раздевшись и улегшись, засыпал крепчайшим сном часов до десяти, не внушая никакого подозрения Миропе Дмитриевне, так как она знала, что Аггей Никитич всегда любил спать долго по утрам, и вообще Миропа Дмитриевна последнее время весьма мало думала о своем супруге, ибо ее занимала собственная довольно серьезная мысль: видя, как Рамзаев — человек не особенно практический и расчетливый — богател с каждым днем, Миропа Дмитриевна вздумала попросить его с принятием, конечно, залогов от нее взять ее в долю, когда он на следующий год будет брать новый откуп; но Рамзаев наотрез отказал ей в том, говоря, что откупное дело рискованное и что он никогда не позволит себе вовлекать в него своих добрых знакомых.
— Вы не верите?.. Ну, погодите!.. Выйдите на улицу… на тротуар!.. Первое
окно от ворот из
спальни Людмилы… Она иногда сидит около него!..
В
спальне было душно от запаха цветов, сумрачно,
окна были занавешены…
В темной, без
окон,
спальне, кроме широкой кровати, стояли сундуки, шкапы, от них исходил запах листового табаку и персидской ромашки.
Протопопица выглянула из
окна своей
спальни и увидала, что шум этот и крик производила толпа людей, которые шли очень быстрыми шагами, и притом прямо направлялись к их дому.
Передонов отправился в сад, наломал там березовых прутьев и, угрюмо поглядывая на
окна, принес их в
спальню.
«Спят, видно», — подумал он, взглянув на дверь в
спальную и осматривая уютную и нарядную в сумраке вечера комнату, со множеством цветов на
окнах, с пёстрыми картинами в простенках и горкой, полной хрусталя и серебра, в углу.
Ровно в шесть часов вечера приехал добродушный немец в Голубиную Солободку, к знакомому домику; не встретив никого в передней, в зале и гостиной, он хотел войти в
спальню, но дверь была заперта; он постучался, дверь отперла Катерина Алексевна; Андрей Михайлыч вошел и остановился от изумления: пол был устлан коврами;
окна завешены зелеными шелковыми гардинами; над двуспальною кроватью висел парадный штофный занавес; в углу горела свечка, заставленная книгою; Софья Николавна лежала в постели, на подушках в парадных же наволочках, одетая в щегольской, утренний широкий капот; лицо ее было свежо, глаза блистали удовольствием.
Он сказал только два слова Арине Васильевне: «Напрасно, матушка!» и поспешно ушел; но не вдруг воротился в
спальню, а несколько времени походил один по зале, уже пустой, темной, посмотрел в отворенные семь
окон на спящую во мраке грачовую рощу, на темневшую вдали урему, поприще его детских забав и охот, вслушался в шум мельницы, в соловьиные свисты, в крики ночных птиц…
Вот и место пожарища, сгорел
спальный корпус № 8, верхний этаж. Казарма огромная — о 17
окон, выстроенная так же, как и все остальные казармы, которые я осмотрел во всех подробностях, чтобы потом из рассказов очевидцев понять картину бедствия.
Это старинный барский дом на Троицкой улице, принадлежавший старому барину в полном смысле этого слова, Льву Ивановичу Горсткину, жившему со своей семьей в половине дома, выходившей в сад, а театр выходил на улицу, и выходили на улицу огромные
окна квартиры Далматова, состоящей из роскошного кабинета и
спальни.
Когда приехали домой, Нина Федоровна сидела обложенная подушками, со свечой в руке. Лицо потемнело, и глаза были уже закрыты. В
спальне стояли, столпившись у двери, няня, кухарка, горничная, мужик Прокофий и еще какие-то незнакомые простые люди. Няня что-то приказывала шепотом, и ее не понимали. В глубине комнаты у
окна стояла Лида, бледная, заспанная, и сурово глядела оттуда на мать.
Комната Ивана Петровича; тут его
спальня, тут же и контора имения. У
окна большой стол с приходо-расходными книгами и бумагами всякого рода, конторка, шкапы, весы. Стол поменьше для Астрова; на этом столе принадлежности для рисования, краски; возле — папка. Клетка со скворцом. На стене карта Африки, видимо, никому здесь не нужная. Громадный диван, обитый клеенкой. Налево — дверь, ведущая в покои; направо — дверь в сени; подле правой двери положен половик, чтобы не нагрязнили мужики. — Осенний вечер. Тишина.
Каждое утро, в девять часов, стора в одном из
окон ее
спальной поднимается, и я вижу иногда брюнета, иногда блондина, но большею частью кавалера с проседью, который охорашивается перед трюмо и у которого на лице написано: в гостиный двор тороплюсь, отпираться пора!
Проработав одну такую ночь до самого рассвета, совершенно усталый, он взглянул в открытое
окно Дашиной
спальни.
Она вышла ко мне из
спальни в одной сорочке, с распущенными волосами, и прислушалась, глядя на темное
окно.
А Маша плохо спала по ночам и все думала о чем-то, сидя у
окна нашей
спальни.
Бабинька лежала тогда в своей
спальне, в нижнем этаже,
окна в сад темно-зеленой тафтой завешены.
И дом, по-нашему, по-дракински, чтобы такой: во-первых, зало в четыре
окна; во-вторых, гостиную в три
окна; в-третьих, диванная, потом
спальня, детские, кофишенная, столовая, для меля конурка, два флигеля: в одном кухня, в другом людские.
Всего же сильнее увлекала меня удочка, и я, под надзором дядьки моего Ефрема Евсеича, с самозабвением предался охоте удить рыбу, которой много водилось в прозрачном и омутистом Бугуруслане, протекавшем под самыми
окнами деревенской
спальни, прирубленной сбоку к старому дому покойным дедушкой для того, чтобы у его невестки была отдельная своя горница.